Люди очень восприимчивы к идее, что некоторые микробы действуют как хищники, выискивают среди нас жертв и вызывают самые серьёзные заболевания, такие как SARS-атипичная пневмония (лёгочная инфекция) или гепатит С (повреждение печени).

Такая идея достаточно проста, возможно, слишком проста. Психология и социальные науки обнаружили, у людей есть склонность к упрощённым решениям, особенно в мире, который, кажется, всё более усложняется.⁴

Это также допускает концепцию «врага у ворот», позволяющую людям переносить ответственность за свои болезни на грибки, бактерии или вирусы. «Человек предпочтёт погибнуть, но не поменяет свои привычки!» — сказал однажды Лев Толстой.

Но это мышление про «козла отпущения» часто приводило человечество в заблуждение, будь то в личной жизни, в науке или в политике. И рыбаки, и политики искренне утверждают, что тюлени и дельфины способствуют истощению запасов океанских рыб.

Поэтому каждый год в Канаде в течение лишь нескольких дней порядка ста тысяч тюленей забивается до смерти⁵, а каждую осень в Японии тысячи дельфинов живьём разрубаются на куски.⁶

Но в своей слепой ненависти к животным люди полностью игнорируют тот факт, что это их собственный вид — Homo sapiens — отвечает за состояние наших океанов и что благодаря чрезмерной массивной эксплуатации и высокотехнологичным методам лова мы сами разграбили рыбу в мировом океане.

Немецко-канадское исследование, появившееся в Nature в 2003 году, показало, что промышленный промысел резко сократил запасы таких рыб-хищников, как тунец, рыба-меч, марлин, треска, палтус, скат и камбала в мировом океане с начала коммерческого промысла в 1950-х годах — не менее чем на 90%.⁷

Наша современная концепция смертельных микробов аналогичным образом позволяет избежать проблем с целой картиной. Некоторые микробы действительно могут быть вредными; тем не менее, глупо игнорировать роль поведения самого индивида (питание, употребление наркотиков и т.д.) вместо того, чтобы просто указывать пальцем на эти микроорганизмы.

«Независимо от того, влияет ли метод лечения на животных хищников в пустыне или на бактерии в кишечнике, всегда опасно вмешиваться в естественный баланс сил в природе», — пишет микробиолог и лауреат Пулитцеровской премии Рене Дубос.⁸

Медико-биологические реалии, как и социальные, далеко не так просты, как могут казаться. Известное эмпирическое исследование по иммунологии и биологии Эдварда Голуба гласит, что «если вы можете поместить решение сложной проблемы на наклейку для бампера вашей машины, то это неправильное решение!

Я пытался это сделать со своей книгой «Ограничения медицины: как наука формирует нашу надежду на лечение» (The Limits of Medicine: How Science Shapes Our Hope for the Cure), чтобы её суть поместилась на наклейку для бампера — и не смог!».⁹

Сложность мироустройства, и прежде всего, живого мира, могут казаться слишком трудными даже для приблизительного понимания для любого человека. Информирование себя об экономике, культуре, политике и медицинской науке кажется невероятно сложным.

Человек «не является аристотелевским богом, который охватывает всё сущее, он – развивающееся существо, которое может понять только часть реальности» — пишет социальный психолог Элизабет Ноэль-Нейман.¹⁰

Предполагаемые эксперты не являются исключением. Например, большинство самих врачей имеют едва ли не очень простое понимание концепций, которые вырисовываются на горизонтах молекулярной биологии, включая исследования микробов и их роль в возникновении болезней.

◀ НАЗАД

ДАЛЕЕ ▶