Конфликт должен всегда определяться тем, что он в принципе действителен для всех живых существ. Я определяю слово «конфликт» как «биологический конфликт».

Одного вышеупомянутого университетского профессора психиатрии судья спросил, что он понимает на своем языке под сексуальным конфликтом, который д-р Хамер находит в ситуации, когда жена застала своего мужа с любовницей и теперь страдает от очага Хамера над левым ухом.

Ответ: «Я бы назвал это нарциссическим оскорблением (обидой)».

На мой вопрос: «Вы бы у моей собаки признали такой же вид психического определения конфликта?» ответа не последовало.

Именно здесь зарыта собака. Наши определения конфликтов в признанной медицине находятся, прежде всего, в религиозно-философско-психоаналитической плоскости, а именно догматической.

Для меня не существует догм, которые сужают науку. Если я вижу, что человек и животное при одинаковом биологическом конфликте одинаково заболевают, и в психике, мозге и органах наблюдаются одинаковые процессы и изменения, тогда выводы, правила и закономерности должны следовать фактам, а не наоборот.

Конфликт в системе терминов Новой Медицины не является конфликтом в смысле т.н. психоанализа как складывающаяся в течение десятилетий «конфликтная констелляция», а представляет собой биологический конфликт.

Этот биологический конфликт, который в момент DHS поражает человека и животного как молнией, вызывает в мозге Очаг Хамера, а так же запускает Целесообразную Биологическую Спецпрограмму для всего организма, это констелляция одной секунды.

Естественно, что в биологический конфликт вовлекается вся личность целиком. Но в большинстве случаев это не является решающим фактором.

◀ НАЗАД

ДАЛЕЕ ▶