Биология после Хамера
Беседа Ильседоры Лейкер с молекулярным биологом и вирусологом доктором Штефаном Ланка.
Всем привет.
Я очень рада представить
вам доктора Штефана Ланка,
известного немецкого
молекулярного биолога и вирусолога.
Доктор Ланка произвел большой резонанс в научном мире вирусологии в знаковом судебном процессе в Германии, в результате которого было доказано, что вирус кори никогда не был идентифицирован и изолирован.
Это знаменитое судебное дело проходило в период с 2014 по 2016 год, когда федеральный суд Германии согласился с доктором Ланка, что вирус кори никогда не был изолирован или охарактеризован.
Доктор Ланка также является историком вирусологии и совсем недавно рассказывал нам об истоках вирусной теории, а также о том, как она использовалась в интересах определенных элитных групп в истории.
Я впервые услышала о докторе Ланке от доктора Хамера вскоре после того, как они познакомились, более 20 лет назад. И, конечно, я слежу за его работой с тех пор.
В 2010, доктор Хамер официально сделал запись и заявил, что заживление происходит в эктодермальных тканях без участия микробов. И здесь он конкретно имел в виду вирусы, Очевидно, на доктора Хамера повлияли исследования доктора Ланка.
Доктор Ланка, вы должны очень гордиться своим достижением, заставившим федеральный суд Германии согласиться с тем, что вирус кори никогда не был изолирован или охарактеризован. Но это также означает, что ни один вирус никогда не был изолирован.
Но прежде чем мы поговорим о теории вирусов, я хочу спросить вас о том, как вы оказались вовлечены в Новую Медицину, как она все еще называлась в то время.
Да, спасибо тебе большое, я думаю с научной точки зрения, а также с личной точки зрения, это было самое главное, что случилось со мной, когда я столкнулся с доктором Риком Герд Хамером, столкнулся с его совокупностью знаний, которые уже были у него долгое время.
Но также долгое время я не осознавал важность и значимость, и только тогда, когда я решил работать в области альтернативного рака, тогда я понял, что концепция альтернативных исследователей рака вообще не была альтернативой.
Всё было как раз наоборот, понимаешь. О, у нас что-то действительно плохое, но мы собираемся бороться мягко, понимаешь, с помощью экстрактов растений и т.д. Но они находятся ровно в той же самой теории, я имею в виду, в той же идеологии, верно?
Они разрушают раковые клетки.
Да. Итак, как это произошло буквально, я столкнулся с мужчиной, он спросил меня, могу ли я помочь им, могу ли я помочь его матери, он понял, что у меня хорошее представление о радиологии.
Он спросил меня, могу ли я помочь его матери, потому что шесть лет она проходила химиотерапию и затем отказалась от нее. Через два года волосы вернулись, и врачи снова убеждали её. Так что это повторялось три раза, и затем он спросил меня, могу ли я помочь.
И я спросил своих коллег из "альтернативного" рака, ну, знаешь, организации.
Их советы и, конечно же, стоимость "лечения" были настолько высокими и настолько антинаучными, что я вышел из этой клиники, понимаешь, и позвонил доктору Хамеру: "Что мы можем сделать? Посоветуйте".
Он попросил меня: "Слушай, пришли мне, пожалуйста, диагноз по факсу". Я сделал. Он перезвонил и сказал мне: "Послушай, это 100% неправильный диагноз".
И я сказал: "Мистер Хамер, 100% означает очень жесткое слово, потому что она уже шесть лет принимает химиотерапию. И я спросил: "Где я могу проверить, правда ли это, то, что вы мне рассказываете?" И он сказал: "Посмотри здесь и там, ты проверишь доказательства такого рода и в этом учебнике здесь, и тогда ты увидишь, что это невозможно, чтобы у нее был такой рак в этой области".
Я сделал это, а затем он спросил меня, приму ли я его приглашение, поскольку он имел мнение на вирусологию, потому что про все микробы, которые были установлены как опасные, он считал, что они играют положительную роль в жизни и в процессах заживления. И поэтому он думал, что вирусы действительно существуют и они ...
Ну, он был традиционным врачом, не так ли? Конечно, это было его подготовкой. Но он был достаточно умен, чтобы задать вопрос, как только он начинал понимать.
Да. Это было его настоящее научное поведение. Когда он натолкнулся на идею, о, кто-то сомневается в существовании, самом существовании вирусов, и он проверил доказательства и он сказал: "Слушайте, у этого человека есть веская аргументация, и это абсолютно логично".
А затем он попросил меня углубить это, и связать мосты, потому что он думал, что в особой ткани, называемой эктодермой, эктодермальным зародышевым листком, вирусы могли играть положительную роль в восстановлении ткани.
Я помог ему и сказал: «Послушайте, вы близки к реальности, потому что, когда бактерии нагреваются до высокой температуры, они превращаются в структуры, про которые, конечно, бактериологи думают, что это вирусы бактерий, называемые бактериафагами, потому что они думали, что те поедают бактерии.
Но это не так. Бактерии создают миниспоры, предшественников фагов, когда у них нет времени, чтобы образовать полноценные споры, как мы уже знаем.
Вы имеете в виду в экстренных случаях?
Правильно, это экстренная реакция и высокая температура, или если вы поместите бактериальную культуру в тепло, радиацию, так что они очень быстро трансформируют все свое вещество в гораздо более мелкие частицы, одну из которых я обнаружил в море, и которые теперь называются гигантскими вирусами или ранним планктоном.
И вы найдете их повсюду. И на самом деле это строительные блоки жизни. Когда жизнь распадается, она становится намного меньше и может воссоздавать себя, шаг за шагом заново, не так быстро, как при полноценных спорах, как мы их знаем, и как я видел споры в морских водорослях, с которыми я работал будучи молодым студентом.
Там я видел споры, образующиеся во льду, вы можете увидеть их в световой микроскоп, как они плавают, как они оседают на других водорослях, взять одну из спор, а затем начать накапливать и выращивать снова.
И в этом случае я увидел, что водоросль производит аморфную массу, которую я не мог расторгнуть под световым микроскопом. Тогда я пошел к электронному микроскопу и увидел миллиарды этих частиц внутри носителя, внутри водоросли.
И, конечно, потом, когда я изолировал их, я наблюдал их также в изолированной форме. И я подумал: "О, у меня есть безвредный вирус, потому что он рос, он будет действительно хорошо расти сегодня". И он растет на каждом берегу этой планеты, та же вещь.
И поэтому я подумал: «О, я нашел устойчивую пару отношений носитель-вирус". И, наконец, мы можем изучать вирусологию. Вот как я пришел к этому, я боролся, чтобы закрыть пробел. И, в конце концов, в пятом семестре я закрыл этот этап.
Но в то время я верил в концепцию вирусологии до встречи с австрийским профессором, он не был моим профессором, но мне посчастливилось использовать инструменты и операторов в его лаборатории, потому что он был специалистом по нуклеиновой кислоте.
Его зовут Фриц Пауль. Он владел крупнейшей в Европе компанией по секвенированию. И он сказал мне, что что-то определенно не так с ВИЧ и СПИДом, и попросил меня проверить это в библиотеке, и так я наткнулся на то, что там что-то не так.
И мне потребовалось полгода, чтобы принять то, что я прочел, потому что я сказал: "О, наверное, врачи используют самые строгие протоколы, как изолировать вирус", но все же, конечно, я очень быстро понял, что им нечего было изолировать, и они меньше всего понимали что-то очень глубоко.
И таким образом, я погружался шаг за шагом в эту область и в конце концов стал абсолютно уверен, что вся вирусология, в том виде как она родилась вновь в 1954, полностью зашла в тупик. А старая вирусология, которая существовала до 1952 года, отказалась от себя, потому что отбросила контрольный эксперимент.
Они сказали: "Извините, мы видели, что вирус - это белок, ядовитый белок, на латыне вирус - это яд, вызывающий болезнь. И мы подумали, что белок может воспроизводиться самостоятельно. Но мы видели, что он приводит здоровые органы также к риску разрушения.
В итоге у нас получается тот же белок и все эксперименты на животных никогда не подтверждали инфекцию. Так что они отказались от себя, но, конечно, публично это никогда не дошло до публики.
Конечно, вакцинация от полиомиелита продолжалась, и они ее продолжали, но они никогда не осознавали, что возник сдвиг, сдвиг парадигмы в вирусологии, который произошел в 1954.
И они были ослеплены просто Нобелевской премией и думали, хорошо, когда лауреата Нобелевской премии спрашивают, возможно, у нас есть вирус, мы не знаем, что это такое.
А потом родилась новая вирусология, ориентированная на бактериофаги. Они думали. Что ж, если у нас есть бактерии, если у нас есть вирусы бактерий, ну, вероятно, вирусы человека или животных выглядят также, но они никогда не смогли их изолировать, никогда не видели их даже на уровне носителя.
Какой процесс они используют сегодня? Когда они говорят, что действительно изолировали вирус?
Да, это логичный вопрос теперь. Изоляция означает, что вы отделяете от всего остального, верно? И этого никогда не было, как они думали и продолжали думать до июня 1954, что когда клетки, клетки животных или клетки человека, в пробирках умирают, то они превращают себя в вирусы.
И это месиво из умирающих клеток они называют изолятом, потому что считают, что мы изолировали что-то извне лаборатории в нашей пробирке, и мы можем заморозить это.
И если мы используем это в целом, эти раздробленные клетки, тогда они называют это живой вакциной. А если они изолируют из нее определенные белки, они называют это: "О, это неживая вакцина", потому что это только часть вируса, и вирус не живой.
В любом случае, они никогда не проводили контрольный эксперимент. Поэтому они не смогли понять, что они заставляют голодать эти клетки, они убивают эти клетки цитотоксическими антибиотиками, и они убивают их белками, которые распадаются.
Белки всегда выделяют ядовитые газы, нитрат и т.п., которые является токсичным газом. И эти три фактора вместе убивают клетки и вызывают умирание клеток в пробирке.
Это приравнивается к наличию вируса, что вирус сильно размножается, и что вирус превращает ткани животных или человека в вирусы. Как мы видели это для бактериофагов.
Значит, весь процесс неправильный?
Определенно да, весь процесс, весь процесс неправильный. Они обманывают себя. И они обманывают общество, конечно.
Что ж, теперь мы это знаем, не так ли?
Ну да, с другой точки зрения, конечно, если вы знаете настоящую биологию, которую Хамер дал нам в качестве прецедента, чтобы получить объективный взгляд на жизнь, тогда вы увидите, что внутри жизни у нас нет плохого материала, у нас нет плохих генов, у нас нет дьявольских веществ, которые собираются съесть нас.
Да, этого нет.
Он говорит о значимых процессах в биологии.
Теория говорит нам обо всем.
Теперь, если вы проверите это свидетельство с точки зрения Хамера, или я называю это биологией, я называю это биологией в честь Хамера, потому что биология после Хамера - не та же самая, потому что мы понимаем, что нет ничего порочного, ничто в биологии не ведет войну с другим просто ради того, чтобы убить, понимаешь?
Этого не существует, это человеческая интерполяция. Таким образом Хамер отказался от представления о плохом. И я имею в виду, что наша проблема в том, что большинство населения верит в эту концепцию. И этой концепции 2500 лет.
Платон пытался критиковать это, и у нас было это, по этому поводу он сказал, что греческие врачи не могут справиться с большинством болезней, они не могут справиться с ними. И он сказал, это его объяснение.
Он сказал, что когда возникает проблема с глазом, они пытаются лечить глаз, с костью - кость, но они забыли, что вся наша генетика вне души. Так что надо было лечить душу. Верно?
И это так важно, он также писал, что есть две формы медицины. Первая - для несвободных. Я имею в виду рабов. В ней лекарства используются для подавления симптомов, для того, чтобы они быстро смогли работать снова.
И он сказал, что есть медицина для свободных. И в этой медицине лечится душа. Я имею в виду, что это оригинальный Платон.
И это была оригинальная концепция доктора Хамера, не так ли? Психика была душой. И это поражает Психику, Мозг и Орган за доли секунды.
Да, и я имею в виду, что есть что сказать, в Германии у нас были сильные взгляды на психосоматику. Это был профессор Клаус ван (?) из Киля, Северная Германия.
А в журнале Spiegel за октябрь 1977 года вы найдете статью на первой полосе "Рак - болезнь души" и вопросительный знак. Я имею в виду, они зашли в тупик, потому что на самом деле они обнаружили две важнейшие вещи.
Вы обнаружите, что они сказали, что тот, кто пережил травму, но не может справиться с этим и избавиться от этого, то этот человек заболеет. И они обнаружили, что все болезни, как они поняли, можно вылечить.
Они нашли настолько тяжелые случаи, когда все говорили, что этот человек умрет. И они задокументировали, что обнаружили множество случаев во всех областях медицины, когда люди выздоровели. А большинство сказало, что они умрут.
Так что было уже очень хорошее понимание, которое вы найдете в этой статье 1977 года. Но они заблудились, увидев, что травма вызывает какие-то психические расстройства у одного человека, какая-то опухоль часто выявляется у другого, и какие-то проблемы с сердцем - у третьего.
И они пытались использовать много материалистичных маркеров, генетических маркеров, нелогичных маркеров, маркеров физиологии. Они заблудились, и они растворили самих себя. И Хамер четыре года спустя, поставил это под знак вопроса и всегда говорил ... [уточняет слово на немецком]
Восклицательный знак.
Верно.
Да.
Это то, что он сделал четыре года спустя.
Вы думаете, что то исследование повлияло на него? Потому что, когда у него развился рак через три месяца после смерти сына, он сказал, что в серии бесед с женой, они подумали, что в этом была большая вероятность.
Да, он, должно быть, знал о нем, будучи молодым врачом в то время, в 1977, это было новым, это было на каждом стенде. И это была статья на первой полосе, невозможно, чтобы он не знал об этом, потому что в ней говорилось о раке и всех видах болезней.
И они сказали, что абсолютно уверены, что заболевает тот, кто не в состоянии компенсировать травму. Это то, что они узнали на международной сцене психосоматики.
Но они заблудились, когда пытались найти материальные маркеры, понимаешь, моей физиологии, моей генетики ... Так что они заблудились и, конечно, больше не обнаружили ничего в будущем. То есть они потерялись.
И Хамер понял это верно, потому что это работает, только когда я вижу это на индивидуальном уровне. Потому что то, что происходит, одинаково влияет на всех нас. В зависимости от того, как мы это переживаем.
Совершенно верно, да.
Да, я думаю, это большое дело.
Я думаю, он очень хорошо понимал программный аспект в биологических программах, с которыми мы все рождаемся.
Да, и я думаю, поскольку он изучал теологию, которую почти никто не знает, не знаю почему. Но он знал. И он хорошо знал санскрит, разбирался в других языках, он изучал усердно и глубоко.
И я думаю, что он действительно нашел много примеров исцеления в Библии, где сказано, что это было невозможным. Но также и то, что люди вставали через три дня после веры в исцеление, и могло быть так, что это тоже повлияло на него.
Конечно, это так, я имею в виду, это наша культура, и это просто есть, я имею в виду, что мы по-прежнему на каждом языке, язык полон примеров того, как работает биология, особенно немецкий язык.
Он полностью заполнен (афоризмами), мурашки бегут по моей печени (?), что-то ;) проникает глубоко в мои кости, и там было много формулировок, показывающих эту мудрость.
И она должна была быть там, поскольку еще Платон знал и писал об этом. И не только Платон, я имею в виду, вы можете обратиться к очень важной книге Seamus O'Mahony. O'Mahony, я произношу верно.
Seamus. Я произношу его по-немецки. Это ирландец, гастроэнтеролог, и он написал в 2019 важную книгу "Можно ли вылечить медицину?" И он начал со знаменитого Ивана Иллича, который сказал ... в 1967 он написал книгу "Немезида медицины".
И он сказал: «Если медицина не будет отодвинута от экономики, то они должны будут производить на 5% больше каждый год, они будут вынуждены расширяться". И это расширение в антибиотиках, в "антибиосе", убьет все, что угодно - окружающую среду, рыбу, море, животных, почву и нас, людей.
И это было предсказано, что они должны будут расширяться. И Симус О'Махони, он оттолкнулся от Ивана Иллича, ему стало интересно, почему никто не дискутирует с автором, когда он читал его книгу, когда он изучал медицину.
Но он пять раз сказал: "Это был золотой век медицины, это было, когда у нас уже были вакцины, антибиотики". Таким образом, дети не умирали в большом количестве.
Но затем он утверждает, что фарм. компании все это подтверждают, и что медицина не в состоянии вылечить себя, т.е. только война, и человечество может прийти к катастрофе, даже перезагрузке.
Поскольку он сказал, что в современных условиях, медицина обязана работать как экономика, то невозможно действовать как настоящий врач. И он объясняет это очень подробно.
Итак, эта книга важна, но почему я говорю об этом - это его страница 262. Потому что он признает, после всех этих достижений вакцин и антибиотиков, он признает на этой странице, что существует две системы медицины. Одна восходит к Эскулапу, где мы подавляем симптомы.
И другая медицинская система от Гигиеи, дочери Эскулапа. И он сказал, что в ней здоровье определяется как гармония внутри меня, моего окружения. Я имею в виду, вот оно!
Я имею в виду, это короткое и красивое объяснение здоровья болезней и исцеления, чтобы вернуться в вашу гармонию, войти в гармонию в вашем окружении.
Я имею в виду, это такое прекрасное объяснение здоровья, болезни и исцеления. Вот почему его книга так важна. Мы знаем, что что-то не так, но, в любом случае.
У нас сейчас есть большой шанс с Короной позволить этому шарику лопнуть. Понимание, но не вопрос о вирусах, с этим все кончено. Это теперь утверждение, что вирусологи разрушительно опровергли себя, и что они действуют антинаучно со всеми методами, которые они используют, заявляя о вирусе. Это должно быть поднято, и это игла в их шарик.
Таким образом, происходящее сейчас самоуничтожение нашей культуры может быть не только прекращено, его можно трансформировать на более высокий уровень понимания, где нет ни плохого, и нет осуждения других, поскольку нет причины для этого.
Так что никто не может судить о другом, потому что у каждого есть свои причины, по которым он так странно реагирует.
Это уникальный исторический шанс, который у нас есть, и я прошу всех проверить эти доказательства, чтобы перенести их на COVID и действовать соответствующим образом.
Потому что, в обратном случае, если мы не сможем использовать эту Корону, Коронобесие как шанс для всех, мы будем вынуждены повторить историю. И мы должны обучать людей настоящему. Вот и все.
Да, без этого, я имею в виду, я не думаю, что мы можем добиться прогресса, потому что это стало больше системой убеждений, чем фактом. Я думаю, что это самая большая проблема, все основано на убеждениях и на том, во что им говорят верить, и на том, как это работает без каких-либо фактов под всем этим.
Но я бы даже сказал, не следует употреблять слово вера. Это понимание, верно? И те, кто высказывает этот материалистический взгляд на жизнь Демокрита в греческой истории, верно?
У них была веская причина, по которой они сказали: "Послушайте, мы не хотим, чтобы люди боялись Бога, что Бог наказывает людей за их грехи болезнями", что всегда происходило. И про что, Галинос, который был великим греческим врачом, врачом Марка Аврелия, также говорил, после того, как Рим установил свои финансовые пошлины (?).
Когда они получили либеральное видение, он сказал: "Не грех является причиной болезни, но болезнь может быть причиной греха". Я имею в виду, это ровно то, что говорит Хамер.
Когда я страдаю от травмы, и особенно во время кризиса заживления, сам кризис заживления может влиять на мое восприятие и поведение настолько сильно, что я делаю нелепые вещи.
И если я потом это выясню, конечно, я постараюсь их оправдать. И, конечно, мне придется солгать. Потому что в этом нет реального смысла.
Я имею в виду, Хамер, вы знаете, особенно учил тому, как как травмы, биологические конфликты изменяют наше восприятие и поведение. И действительно, это так глубоко. И это, на мой взгляд, самое важное из открытий Хамера.
И поэтому я работал над популяризацией этих открытий, создавая сканер, работающий без рентгеновских лучей, при котором возможна автоматизация диагностики.
Чтобы вы могли удобно получить результат, и он предсказывает, у тебя будет температура 39 градусов, но она не поднимется выше. Или у тебя болит правое бедро.
Аккуратнее, вероятно было растяжение (?), но оно уже прошло, или ваш гормональный статус, вы супер-меланхолик или аутичны, или подобные вещи. И это то, о чем люди будут заботиться позднее, когда они увидят, что это работает.
Это моя идея, как помочь. Как открытие должно распространяться, и как сделать его современной наукой.
Чтобы иметь представление о происхождении и поведении всех болезней, верно? Хорошо, но, вы знаете, есть, конечно, люди, которые не имеют понимания, но хотят понять тот факт, что не существует такой вещи, как вирус.
Они всегда будут возвращаться и говорить: "Хорошо, как насчет гепатита?" Они видели гепатит под электронным микроскопом, они даже сфотографировали его. Но вы говорите по-другому, верно? Что такое гепатит в контексте Новой Медицины?
Хамер говорит, что это фаза заживления желчных протоков. И изначально, я думаю, он уже задавал этот вопрос, изначально он говорил: "С или без гепатита, но мы наблюдали, что иногда выздоровление происходит без того, что традиционная медицина называет антителами к гепатиту".
Но в то же время они также дали нам пять различных видов гепатита. Как это случилось? Откуда это взялось?
Послушай, мы получили первое представление о том, что делают вирусологи. Когда они заявляют о вирусе, они убивают клетки в пробирке, не понимая, что они сами убивают их, и верят, что когда те умирают, то вирус должен быть там.
Итак, когда они делают это с другими клетками другого животного или из другого источника, они говорят о разных штаммах, понимаешь? И, конечно, первый, кто скажет, смотрите, похоже на новый вирус, он также дает идею, как должен выглядеть вирус, понимаешь, бла-бла-бла, он также поддерживает модель.
И все остальные, кто ищет похожие эффекты, говорят, смотрите, у меня другой штамм, он показывает сходство, бла-бла-бла. Т. е. это тоже вирус гепатита, но этот не убивает настолько сильно, чтобы продать его. Значит это безвредный штамм, или он стал безвредным со временем.
Как они отличают заразный от незаразного?
Они делают это. Очень хороший вопрос вовремя. Они наблюдают, умирают ли клеточные культуры или нет. И когда степень отмирания очень велика, они говорят: "О, это действительно опасный вирус".
А если степень отмирания такова, что им пришлось ждать недели, пока клетки умрут, и если требуется время, пока клетки определенно не умрут от голода, тогда они говорят: "О, это безобидный вирус, это точно".
Это один способ, которым они это делают, а другой - контрольные эксперименты с животными, и на самом деле вам нужно просто взглянуть на это. И вы увидите, что то, как они проводят эксперименты, вызывает симптомы у животных, которые они приравнивают к гепатиту.
Да, т.е. биологический конфликт, они создают животному биологический конфликт, который вызывает у них реакцию?
Абсолютно, следует действительно указать, что конфликт в том, что им вводят огромное количество жидкости, много жидкости напрямую через глаз в мозг, через ухо в мозг, внутрь легких через трубку или делают инъекции огромных количеств непосредственно где-то в живот.
И никаких контрольных экспериментов вы не увидите. И ты всегда видишь, они говорят, смотрите, у нас есть вирус, безвредный или же нет, т.е. с высокой вероятностью к слабой болезни, верно?
Или они проводят совершенно другие эксперименты с животными, нанося вред. Это реальные повреждения, вы можете просто осознать это, когда читаете, что они делают.
И никаких контрольных экспериментов, делающих то же самое со стерильными жидкостями. Никаких контрольных экспериментов.
И поэтому каждый шаг, который они делают, опровергает их самих себя. Им никогда не приходилось контролировать эксперименты, когда они позволяли клеткам умирать.
И, конечно, у них не было контрольных экспериментов, когда они показывали бы нам типичные структуры умирающих клеток. Поэтому, когда они нарезают структуры, они называют это срезы (?).
И когда они видят просто круг, они говорят: "О, это сфера. Это вирус". но никогда из тех фотографий, из тех частиц, которые они сфотографировали в электронный микроскоп, они не делали биохимический анализ на этом уровне.
Вы увидите это в методах, в параграфе материалы и методы каждой биологической публикации, которую вы найдете. Например, мы делаем этот эксперимент под электронным микроскопом, но никогда не делали биохимический анализ вещества.
И другой вид фотографий показан, знаешь, где они не смотрят сквозь ткань, не раскладывают ее и не делают срезов. Есть еще один вид демонстрации частиц и утверждения, что это вирусные частицы. И это еще легче понять, как они дурачат себя.
Итак, что они делают, они говорят: "Смотрите, теперь мы раскручиваем пробирку с жидкостью из нашей клеточной культуры. И затем мы осаждаем "вирусы" и извлекаем их пипеткой из этой жидкости, что означает, что она полна белков, жирных кислот и мыла, я имею в виду, растворителя внутри.
И то, что они делают, управляя этим месивом из белков и жирных кислот, они создают мыльные пузыри, ... (?). Я думаю, по-английски это так.
И затем они добавляют окрашивание и говорят: "Смотрите, это вирус, мы получили их (частицы) в большом количестве и на этих фотографиях видны эти пятна. Конечно, электронная микроскопия - черно-белая, ты знаешь, и они говорят: "Смотрите, здесь рост".
Но, как ты найдешь в каждой статье, каждого вирусолога, о каждом вирусе, ты увидишь, что они никогда не изолировали его, а смотрели, найдут ли они белки части оболочки вируса, и ядро вируса, его нуклеиновая кислота никогда не подвергается биохимии.
И, конечно, в этой области никогда не используются неинфицированные клеточные культуры, чтобы повторить те же самые действия, осадить белки в клеточном мусоре и затем показать те же пузырьки. Никогда. Никаких контрольных экспериментов на этом.
Делают небрежную работу?
Да, это самообман. И этот самообман происходит потому, что кто-то думает, как бы нам воспроизвести вирус, если мы не знаем, как вирус должен выглядеть, потому что старая вирусология сдалась к 1952 году, когда вирус считался просто протеином.
И затем они переориентировались на бактериофаги. Т.е. если бактериофаги разрушают бактерии, то они трансформируют бактерии в вирусы. И так они думали в случае бактериофагов или миниспор, которые я изолировал из моря - "гигантские вирусы".
Вы можете видеть их внутри носителя, вы видите их в большом количестве, вы берете их, изолируете напрямую и после каждой изоляции вы видите такой же объем вирусных белков, все что есть.
И мы не должны больше называть их вирусными белками, но теперь белками миниспор, что мы и наблюдаем у всех типов бактериофагов, в каждом типе "гигантского вируса". Мы видим нуклеиновую кислоту определенного размера, всегда одного размера, всегда одной структуры и всегда одного генома.
Но в вирусологии человека и животных этого нет. Что они делают, и это шаг 4, что делают вирусологи. Шаг 1 - убийство клеток в пробирке, затем демонстрация типичных структур, нарезка слайсов, поиск, так что они говорят: "Аа, вот типичные структуры или вирусы". Без контрольного эксперимента, без изоляции этих структур и выполнения биохимии.
Третий шаг - растворение отложений, клеточного мусора, создание мыльных пузырей, их окрашивание, всегда без контрольного эксперимента, всегда без биохимии этих частиц.
Но теперь самое главное - после 1954 вирус считался генетическим материалом, но плохим, который программирует нашу клетку только на репликацию этого вируса, и при этом она умирает сама по себе.
И таким образом, в конце концов, орган умирает или пациент в целом. Это определение вируса в современной вирусологии начиная с 1954 года.
Доктор Ланка произвел большой резонанс в научном мире вирусологии в знаковом судебном процессе в Германии, в результате которого было доказано, что вирус кори никогда не был идентифицирован и изолирован.
Это знаменитое судебное дело проходило в период с 2014 по 2016 год, когда федеральный суд Германии согласился с доктором Ланка, что вирус кори никогда не был изолирован или охарактеризован.
Доктор Ланка также является историком вирусологии и совсем недавно рассказывал нам об истоках вирусной теории, а также о том, как она использовалась в интересах определенных элитных групп в истории.
Я впервые услышала о докторе Ланке от доктора Хамера вскоре после того, как они познакомились, более 20 лет назад. И, конечно, я слежу за его работой с тех пор.
В 2010, доктор Хамер официально сделал запись и заявил, что заживление происходит в эктодермальных тканях без участия микробов. И здесь он конкретно имел в виду вирусы, Очевидно, на доктора Хамера повлияли исследования доктора Ланка.
Доктор Ланка, вы должны очень гордиться своим достижением, заставившим федеральный суд Германии согласиться с тем, что вирус кори никогда не был изолирован или охарактеризован. Но это также означает, что ни один вирус никогда не был изолирован.
Но прежде чем мы поговорим о теории вирусов, я хочу спросить вас о том, как вы оказались вовлечены в Новую Медицину, как она все еще называлась в то время.
Да, спасибо тебе большое, я думаю с научной точки зрения, а также с личной точки зрения, это было самое главное, что случилось со мной, когда я столкнулся с доктором Риком Герд Хамером, столкнулся с его совокупностью знаний, которые уже были у него долгое время.
Но также долгое время я не осознавал важность и значимость, и только тогда, когда я решил работать в области альтернативного рака, тогда я понял, что концепция альтернативных исследователей рака вообще не была альтернативой.
Всё было как раз наоборот, понимаешь. О, у нас что-то действительно плохое, но мы собираемся бороться мягко, понимаешь, с помощью экстрактов растений и т.д. Но они находятся ровно в той же самой теории, я имею в виду, в той же идеологии, верно?
Они разрушают раковые клетки.
Да. Итак, как это произошло буквально, я столкнулся с мужчиной, он спросил меня, могу ли я помочь им, могу ли я помочь его матери, он понял, что у меня хорошее представление о радиологии.
Он спросил меня, могу ли я помочь его матери, потому что шесть лет она проходила химиотерапию и затем отказалась от нее. Через два года волосы вернулись, и врачи снова убеждали её. Так что это повторялось три раза, и затем он спросил меня, могу ли я помочь.
И я спросил своих коллег из "альтернативного" рака, ну, знаешь, организации.
Их советы и, конечно же, стоимость "лечения" были настолько высокими и настолько антинаучными, что я вышел из этой клиники, понимаешь, и позвонил доктору Хамеру: "Что мы можем сделать? Посоветуйте".
Он попросил меня: "Слушай, пришли мне, пожалуйста, диагноз по факсу". Я сделал. Он перезвонил и сказал мне: "Послушай, это 100% неправильный диагноз".
И я сказал: "Мистер Хамер, 100% означает очень жесткое слово, потому что она уже шесть лет принимает химиотерапию. И я спросил: "Где я могу проверить, правда ли это, то, что вы мне рассказываете?" И он сказал: "Посмотри здесь и там, ты проверишь доказательства такого рода и в этом учебнике здесь, и тогда ты увидишь, что это невозможно, чтобы у нее был такой рак в этой области".
Я сделал это, а затем он спросил меня, приму ли я его приглашение, поскольку он имел мнение на вирусологию, потому что про все микробы, которые были установлены как опасные, он считал, что они играют положительную роль в жизни и в процессах заживления. И поэтому он думал, что вирусы действительно существуют и они ...
Ну, он был традиционным врачом, не так ли? Конечно, это было его подготовкой. Но он был достаточно умен, чтобы задать вопрос, как только он начинал понимать.
Да. Это было его настоящее научное поведение. Когда он натолкнулся на идею, о, кто-то сомневается в существовании, самом существовании вирусов, и он проверил доказательства и он сказал: "Слушайте, у этого человека есть веская аргументация, и это абсолютно логично".
А затем он попросил меня углубить это, и связать мосты, потому что он думал, что в особой ткани, называемой эктодермой, эктодермальным зародышевым листком, вирусы могли играть положительную роль в восстановлении ткани.
Я помог ему и сказал: «Послушайте, вы близки к реальности, потому что, когда бактерии нагреваются до высокой температуры, они превращаются в структуры, про которые, конечно, бактериологи думают, что это вирусы бактерий, называемые бактериафагами, потому что они думали, что те поедают бактерии.
Но это не так. Бактерии создают миниспоры, предшественников фагов, когда у них нет времени, чтобы образовать полноценные споры, как мы уже знаем.
Вы имеете в виду в экстренных случаях?
Правильно, это экстренная реакция и высокая температура, или если вы поместите бактериальную культуру в тепло, радиацию, так что они очень быстро трансформируют все свое вещество в гораздо более мелкие частицы, одну из которых я обнаружил в море, и которые теперь называются гигантскими вирусами или ранним планктоном.
И вы найдете их повсюду. И на самом деле это строительные блоки жизни. Когда жизнь распадается, она становится намного меньше и может воссоздавать себя, шаг за шагом заново, не так быстро, как при полноценных спорах, как мы их знаем, и как я видел споры в морских водорослях, с которыми я работал будучи молодым студентом.
Там я видел споры, образующиеся во льду, вы можете увидеть их в световой микроскоп, как они плавают, как они оседают на других водорослях, взять одну из спор, а затем начать накапливать и выращивать снова.
И в этом случае я увидел, что водоросль производит аморфную массу, которую я не мог расторгнуть под световым микроскопом. Тогда я пошел к электронному микроскопу и увидел миллиарды этих частиц внутри носителя, внутри водоросли.
И, конечно, потом, когда я изолировал их, я наблюдал их также в изолированной форме. И я подумал: "О, у меня есть безвредный вирус, потому что он рос, он будет действительно хорошо расти сегодня". И он растет на каждом берегу этой планеты, та же вещь.
И поэтому я подумал: «О, я нашел устойчивую пару отношений носитель-вирус". И, наконец, мы можем изучать вирусологию. Вот как я пришел к этому, я боролся, чтобы закрыть пробел. И, в конце концов, в пятом семестре я закрыл этот этап.
Но в то время я верил в концепцию вирусологии до встречи с австрийским профессором, он не был моим профессором, но мне посчастливилось использовать инструменты и операторов в его лаборатории, потому что он был специалистом по нуклеиновой кислоте.
Его зовут Фриц Пауль. Он владел крупнейшей в Европе компанией по секвенированию. И он сказал мне, что что-то определенно не так с ВИЧ и СПИДом, и попросил меня проверить это в библиотеке, и так я наткнулся на то, что там что-то не так.
И мне потребовалось полгода, чтобы принять то, что я прочел, потому что я сказал: "О, наверное, врачи используют самые строгие протоколы, как изолировать вирус", но все же, конечно, я очень быстро понял, что им нечего было изолировать, и они меньше всего понимали что-то очень глубоко.
И таким образом, я погружался шаг за шагом в эту область и в конце концов стал абсолютно уверен, что вся вирусология, в том виде как она родилась вновь в 1954, полностью зашла в тупик. А старая вирусология, которая существовала до 1952 года, отказалась от себя, потому что отбросила контрольный эксперимент.
Они сказали: "Извините, мы видели, что вирус - это белок, ядовитый белок, на латыне вирус - это яд, вызывающий болезнь. И мы подумали, что белок может воспроизводиться самостоятельно. Но мы видели, что он приводит здоровые органы также к риску разрушения.
В итоге у нас получается тот же белок и все эксперименты на животных никогда не подтверждали инфекцию. Так что они отказались от себя, но, конечно, публично это никогда не дошло до публики.
Конечно, вакцинация от полиомиелита продолжалась, и они ее продолжали, но они никогда не осознавали, что возник сдвиг, сдвиг парадигмы в вирусологии, который произошел в 1954.
И они были ослеплены просто Нобелевской премией и думали, хорошо, когда лауреата Нобелевской премии спрашивают, возможно, у нас есть вирус, мы не знаем, что это такое.
А потом родилась новая вирусология, ориентированная на бактериофаги. Они думали. Что ж, если у нас есть бактерии, если у нас есть вирусы бактерий, ну, вероятно, вирусы человека или животных выглядят также, но они никогда не смогли их изолировать, никогда не видели их даже на уровне носителя.
Какой процесс они используют сегодня? Когда они говорят, что действительно изолировали вирус?
Да, это логичный вопрос теперь. Изоляция означает, что вы отделяете от всего остального, верно? И этого никогда не было, как они думали и продолжали думать до июня 1954, что когда клетки, клетки животных или клетки человека, в пробирках умирают, то они превращают себя в вирусы.
И это месиво из умирающих клеток они называют изолятом, потому что считают, что мы изолировали что-то извне лаборатории в нашей пробирке, и мы можем заморозить это.
И если мы используем это в целом, эти раздробленные клетки, тогда они называют это живой вакциной. А если они изолируют из нее определенные белки, они называют это: "О, это неживая вакцина", потому что это только часть вируса, и вирус не живой.
В любом случае, они никогда не проводили контрольный эксперимент. Поэтому они не смогли понять, что они заставляют голодать эти клетки, они убивают эти клетки цитотоксическими антибиотиками, и они убивают их белками, которые распадаются.
Белки всегда выделяют ядовитые газы, нитрат и т.п., которые является токсичным газом. И эти три фактора вместе убивают клетки и вызывают умирание клеток в пробирке.
Это приравнивается к наличию вируса, что вирус сильно размножается, и что вирус превращает ткани животных или человека в вирусы. Как мы видели это для бактериофагов.
Значит, весь процесс неправильный?
Определенно да, весь процесс, весь процесс неправильный. Они обманывают себя. И они обманывают общество, конечно.
Что ж, теперь мы это знаем, не так ли?
Ну да, с другой точки зрения, конечно, если вы знаете настоящую биологию, которую Хамер дал нам в качестве прецедента, чтобы получить объективный взгляд на жизнь, тогда вы увидите, что внутри жизни у нас нет плохого материала, у нас нет плохих генов, у нас нет дьявольских веществ, которые собираются съесть нас.
Да, этого нет.
Он говорит о значимых процессах в биологии.
Теория говорит нам обо всем.
Теперь, если вы проверите это свидетельство с точки зрения Хамера, или я называю это биологией, я называю это биологией в честь Хамера, потому что биология после Хамера - не та же самая, потому что мы понимаем, что нет ничего порочного, ничто в биологии не ведет войну с другим просто ради того, чтобы убить, понимаешь?
Этого не существует, это человеческая интерполяция. Таким образом Хамер отказался от представления о плохом. И я имею в виду, что наша проблема в том, что большинство населения верит в эту концепцию. И этой концепции 2500 лет.
Платон пытался критиковать это, и у нас было это, по этому поводу он сказал, что греческие врачи не могут справиться с большинством болезней, они не могут справиться с ними. И он сказал, это его объяснение.
Он сказал, что когда возникает проблема с глазом, они пытаются лечить глаз, с костью - кость, но они забыли, что вся наша генетика вне души. Так что надо было лечить душу. Верно?
И это так важно, он также писал, что есть две формы медицины. Первая - для несвободных. Я имею в виду рабов. В ней лекарства используются для подавления симптомов, для того, чтобы они быстро смогли работать снова.
И он сказал, что есть медицина для свободных. И в этой медицине лечится душа. Я имею в виду, что это оригинальный Платон.
И это была оригинальная концепция доктора Хамера, не так ли? Психика была душой. И это поражает Психику, Мозг и Орган за доли секунды.
Да, и я имею в виду, что есть что сказать, в Германии у нас были сильные взгляды на психосоматику. Это был профессор Клаус ван (?) из Киля, Северная Германия.
А в журнале Spiegel за октябрь 1977 года вы найдете статью на первой полосе "Рак - болезнь души" и вопросительный знак. Я имею в виду, они зашли в тупик, потому что на самом деле они обнаружили две важнейшие вещи.
Вы обнаружите, что они сказали, что тот, кто пережил травму, но не может справиться с этим и избавиться от этого, то этот человек заболеет. И они обнаружили, что все болезни, как они поняли, можно вылечить.
Они нашли настолько тяжелые случаи, когда все говорили, что этот человек умрет. И они задокументировали, что обнаружили множество случаев во всех областях медицины, когда люди выздоровели. А большинство сказало, что они умрут.
Так что было уже очень хорошее понимание, которое вы найдете в этой статье 1977 года. Но они заблудились, увидев, что травма вызывает какие-то психические расстройства у одного человека, какая-то опухоль часто выявляется у другого, и какие-то проблемы с сердцем - у третьего.
И они пытались использовать много материалистичных маркеров, генетических маркеров, нелогичных маркеров, маркеров физиологии. Они заблудились, и они растворили самих себя. И Хамер четыре года спустя, поставил это под знак вопроса и всегда говорил ... [уточняет слово на немецком]
Восклицательный знак.
Верно.
Да.
Это то, что он сделал четыре года спустя.
Вы думаете, что то исследование повлияло на него? Потому что, когда у него развился рак через три месяца после смерти сына, он сказал, что в серии бесед с женой, они подумали, что в этом была большая вероятность.
Да, он, должно быть, знал о нем, будучи молодым врачом в то время, в 1977, это было новым, это было на каждом стенде. И это была статья на первой полосе, невозможно, чтобы он не знал об этом, потому что в ней говорилось о раке и всех видах болезней.
И они сказали, что абсолютно уверены, что заболевает тот, кто не в состоянии компенсировать травму. Это то, что они узнали на международной сцене психосоматики.
Но они заблудились, когда пытались найти материальные маркеры, понимаешь, моей физиологии, моей генетики ... Так что они заблудились и, конечно, больше не обнаружили ничего в будущем. То есть они потерялись.
И Хамер понял это верно, потому что это работает, только когда я вижу это на индивидуальном уровне. Потому что то, что происходит, одинаково влияет на всех нас. В зависимости от того, как мы это переживаем.
Совершенно верно, да.
Да, я думаю, это большое дело.
Я думаю, он очень хорошо понимал программный аспект в биологических программах, с которыми мы все рождаемся.
Да, и я думаю, поскольку он изучал теологию, которую почти никто не знает, не знаю почему. Но он знал. И он хорошо знал санскрит, разбирался в других языках, он изучал усердно и глубоко.
И я думаю, что он действительно нашел много примеров исцеления в Библии, где сказано, что это было невозможным. Но также и то, что люди вставали через три дня после веры в исцеление, и могло быть так, что это тоже повлияло на него.
Конечно, это так, я имею в виду, это наша культура, и это просто есть, я имею в виду, что мы по-прежнему на каждом языке, язык полон примеров того, как работает биология, особенно немецкий язык.
Он полностью заполнен (афоризмами), мурашки бегут по моей печени (?), что-то ;) проникает глубоко в мои кости, и там было много формулировок, показывающих эту мудрость.
И она должна была быть там, поскольку еще Платон знал и писал об этом. И не только Платон, я имею в виду, вы можете обратиться к очень важной книге Seamus O'Mahony. O'Mahony, я произношу верно.
Seamus. Я произношу его по-немецки. Это ирландец, гастроэнтеролог, и он написал в 2019 важную книгу "Можно ли вылечить медицину?" И он начал со знаменитого Ивана Иллича, который сказал ... в 1967 он написал книгу "Немезида медицины".
И он сказал: «Если медицина не будет отодвинута от экономики, то они должны будут производить на 5% больше каждый год, они будут вынуждены расширяться". И это расширение в антибиотиках, в "антибиосе", убьет все, что угодно - окружающую среду, рыбу, море, животных, почву и нас, людей.
И это было предсказано, что они должны будут расширяться. И Симус О'Махони, он оттолкнулся от Ивана Иллича, ему стало интересно, почему никто не дискутирует с автором, когда он читал его книгу, когда он изучал медицину.
Но он пять раз сказал: "Это был золотой век медицины, это было, когда у нас уже были вакцины, антибиотики". Таким образом, дети не умирали в большом количестве.
Но затем он утверждает, что фарм. компании все это подтверждают, и что медицина не в состоянии вылечить себя, т.е. только война, и человечество может прийти к катастрофе, даже перезагрузке.
Поскольку он сказал, что в современных условиях, медицина обязана работать как экономика, то невозможно действовать как настоящий врач. И он объясняет это очень подробно.
Итак, эта книга важна, но почему я говорю об этом - это его страница 262. Потому что он признает, после всех этих достижений вакцин и антибиотиков, он признает на этой странице, что существует две системы медицины. Одна восходит к Эскулапу, где мы подавляем симптомы.
И другая медицинская система от Гигиеи, дочери Эскулапа. И он сказал, что в ней здоровье определяется как гармония внутри меня, моего окружения. Я имею в виду, вот оно!
Я имею в виду, это короткое и красивое объяснение здоровья болезней и исцеления, чтобы вернуться в вашу гармонию, войти в гармонию в вашем окружении.
Я имею в виду, это такое прекрасное объяснение здоровья, болезни и исцеления. Вот почему его книга так важна. Мы знаем, что что-то не так, но, в любом случае.
У нас сейчас есть большой шанс с Короной позволить этому шарику лопнуть. Понимание, но не вопрос о вирусах, с этим все кончено. Это теперь утверждение, что вирусологи разрушительно опровергли себя, и что они действуют антинаучно со всеми методами, которые они используют, заявляя о вирусе. Это должно быть поднято, и это игла в их шарик.
Таким образом, происходящее сейчас самоуничтожение нашей культуры может быть не только прекращено, его можно трансформировать на более высокий уровень понимания, где нет ни плохого, и нет осуждения других, поскольку нет причины для этого.
Так что никто не может судить о другом, потому что у каждого есть свои причины, по которым он так странно реагирует.
Это уникальный исторический шанс, который у нас есть, и я прошу всех проверить эти доказательства, чтобы перенести их на COVID и действовать соответствующим образом.
Потому что, в обратном случае, если мы не сможем использовать эту Корону, Коронобесие как шанс для всех, мы будем вынуждены повторить историю. И мы должны обучать людей настоящему. Вот и все.
Да, без этого, я имею в виду, я не думаю, что мы можем добиться прогресса, потому что это стало больше системой убеждений, чем фактом. Я думаю, что это самая большая проблема, все основано на убеждениях и на том, во что им говорят верить, и на том, как это работает без каких-либо фактов под всем этим.
Но я бы даже сказал, не следует употреблять слово вера. Это понимание, верно? И те, кто высказывает этот материалистический взгляд на жизнь Демокрита в греческой истории, верно?
У них была веская причина, по которой они сказали: "Послушайте, мы не хотим, чтобы люди боялись Бога, что Бог наказывает людей за их грехи болезнями", что всегда происходило. И про что, Галинос, который был великим греческим врачом, врачом Марка Аврелия, также говорил, после того, как Рим установил свои финансовые пошлины (?).
Когда они получили либеральное видение, он сказал: "Не грех является причиной болезни, но болезнь может быть причиной греха". Я имею в виду, это ровно то, что говорит Хамер.
Когда я страдаю от травмы, и особенно во время кризиса заживления, сам кризис заживления может влиять на мое восприятие и поведение настолько сильно, что я делаю нелепые вещи.
И если я потом это выясню, конечно, я постараюсь их оправдать. И, конечно, мне придется солгать. Потому что в этом нет реального смысла.
Я имею в виду, Хамер, вы знаете, особенно учил тому, как как травмы, биологические конфликты изменяют наше восприятие и поведение. И действительно, это так глубоко. И это, на мой взгляд, самое важное из открытий Хамера.
И поэтому я работал над популяризацией этих открытий, создавая сканер, работающий без рентгеновских лучей, при котором возможна автоматизация диагностики.
Чтобы вы могли удобно получить результат, и он предсказывает, у тебя будет температура 39 градусов, но она не поднимется выше. Или у тебя болит правое бедро.
Аккуратнее, вероятно было растяжение (?), но оно уже прошло, или ваш гормональный статус, вы супер-меланхолик или аутичны, или подобные вещи. И это то, о чем люди будут заботиться позднее, когда они увидят, что это работает.
Это моя идея, как помочь. Как открытие должно распространяться, и как сделать его современной наукой.
Чтобы иметь представление о происхождении и поведении всех болезней, верно? Хорошо, но, вы знаете, есть, конечно, люди, которые не имеют понимания, но хотят понять тот факт, что не существует такой вещи, как вирус.
Они всегда будут возвращаться и говорить: "Хорошо, как насчет гепатита?" Они видели гепатит под электронным микроскопом, они даже сфотографировали его. Но вы говорите по-другому, верно? Что такое гепатит в контексте Новой Медицины?
Хамер говорит, что это фаза заживления желчных протоков. И изначально, я думаю, он уже задавал этот вопрос, изначально он говорил: "С или без гепатита, но мы наблюдали, что иногда выздоровление происходит без того, что традиционная медицина называет антителами к гепатиту".
Но в то же время они также дали нам пять различных видов гепатита. Как это случилось? Откуда это взялось?
Послушай, мы получили первое представление о том, что делают вирусологи. Когда они заявляют о вирусе, они убивают клетки в пробирке, не понимая, что они сами убивают их, и верят, что когда те умирают, то вирус должен быть там.
Итак, когда они делают это с другими клетками другого животного или из другого источника, они говорят о разных штаммах, понимаешь? И, конечно, первый, кто скажет, смотрите, похоже на новый вирус, он также дает идею, как должен выглядеть вирус, понимаешь, бла-бла-бла, он также поддерживает модель.
И все остальные, кто ищет похожие эффекты, говорят, смотрите, у меня другой штамм, он показывает сходство, бла-бла-бла. Т. е. это тоже вирус гепатита, но этот не убивает настолько сильно, чтобы продать его. Значит это безвредный штамм, или он стал безвредным со временем.
Как они отличают заразный от незаразного?
Они делают это. Очень хороший вопрос вовремя. Они наблюдают, умирают ли клеточные культуры или нет. И когда степень отмирания очень велика, они говорят: "О, это действительно опасный вирус".
А если степень отмирания такова, что им пришлось ждать недели, пока клетки умрут, и если требуется время, пока клетки определенно не умрут от голода, тогда они говорят: "О, это безобидный вирус, это точно".
Это один способ, которым они это делают, а другой - контрольные эксперименты с животными, и на самом деле вам нужно просто взглянуть на это. И вы увидите, что то, как они проводят эксперименты, вызывает симптомы у животных, которые они приравнивают к гепатиту.
Да, т.е. биологический конфликт, они создают животному биологический конфликт, который вызывает у них реакцию?
Абсолютно, следует действительно указать, что конфликт в том, что им вводят огромное количество жидкости, много жидкости напрямую через глаз в мозг, через ухо в мозг, внутрь легких через трубку или делают инъекции огромных количеств непосредственно где-то в живот.
И никаких контрольных экспериментов вы не увидите. И ты всегда видишь, они говорят, смотрите, у нас есть вирус, безвредный или же нет, т.е. с высокой вероятностью к слабой болезни, верно?
Или они проводят совершенно другие эксперименты с животными, нанося вред. Это реальные повреждения, вы можете просто осознать это, когда читаете, что они делают.
И никаких контрольных экспериментов, делающих то же самое со стерильными жидкостями. Никаких контрольных экспериментов.
И поэтому каждый шаг, который они делают, опровергает их самих себя. Им никогда не приходилось контролировать эксперименты, когда они позволяли клеткам умирать.
И, конечно, у них не было контрольных экспериментов, когда они показывали бы нам типичные структуры умирающих клеток. Поэтому, когда они нарезают структуры, они называют это срезы (?).
И когда они видят просто круг, они говорят: "О, это сфера. Это вирус". но никогда из тех фотографий, из тех частиц, которые они сфотографировали в электронный микроскоп, они не делали биохимический анализ на этом уровне.
Вы увидите это в методах, в параграфе материалы и методы каждой биологической публикации, которую вы найдете. Например, мы делаем этот эксперимент под электронным микроскопом, но никогда не делали биохимический анализ вещества.
И другой вид фотографий показан, знаешь, где они не смотрят сквозь ткань, не раскладывают ее и не делают срезов. Есть еще один вид демонстрации частиц и утверждения, что это вирусные частицы. И это еще легче понять, как они дурачат себя.
Итак, что они делают, они говорят: "Смотрите, теперь мы раскручиваем пробирку с жидкостью из нашей клеточной культуры. И затем мы осаждаем "вирусы" и извлекаем их пипеткой из этой жидкости, что означает, что она полна белков, жирных кислот и мыла, я имею в виду, растворителя внутри.
И то, что они делают, управляя этим месивом из белков и жирных кислот, они создают мыльные пузыри, ... (?). Я думаю, по-английски это так.
И затем они добавляют окрашивание и говорят: "Смотрите, это вирус, мы получили их (частицы) в большом количестве и на этих фотографиях видны эти пятна. Конечно, электронная микроскопия - черно-белая, ты знаешь, и они говорят: "Смотрите, здесь рост".
Но, как ты найдешь в каждой статье, каждого вирусолога, о каждом вирусе, ты увидишь, что они никогда не изолировали его, а смотрели, найдут ли они белки части оболочки вируса, и ядро вируса, его нуклеиновая кислота никогда не подвергается биохимии.
И, конечно, в этой области никогда не используются неинфицированные клеточные культуры, чтобы повторить те же самые действия, осадить белки в клеточном мусоре и затем показать те же пузырьки. Никогда. Никаких контрольных экспериментов на этом.
Делают небрежную работу?
Да, это самообман. И этот самообман происходит потому, что кто-то думает, как бы нам воспроизвести вирус, если мы не знаем, как вирус должен выглядеть, потому что старая вирусология сдалась к 1952 году, когда вирус считался просто протеином.
И затем они переориентировались на бактериофаги. Т.е. если бактериофаги разрушают бактерии, то они трансформируют бактерии в вирусы. И так они думали в случае бактериофагов или миниспор, которые я изолировал из моря - "гигантские вирусы".
Вы можете видеть их внутри носителя, вы видите их в большом количестве, вы берете их, изолируете напрямую и после каждой изоляции вы видите такой же объем вирусных белков, все что есть.
И мы не должны больше называть их вирусными белками, но теперь белками миниспор, что мы и наблюдаем у всех типов бактериофагов, в каждом типе "гигантского вируса". Мы видим нуклеиновую кислоту определенного размера, всегда одного размера, всегда одной структуры и всегда одного генома.
Но в вирусологии человека и животных этого нет. Что они делают, и это шаг 4, что делают вирусологи. Шаг 1 - убийство клеток в пробирке, затем демонстрация типичных структур, нарезка слайсов, поиск, так что они говорят: "Аа, вот типичные структуры или вирусы". Без контрольного эксперимента, без изоляции этих структур и выполнения биохимии.
Третий шаг - растворение отложений, клеточного мусора, создание мыльных пузырей, их окрашивание, всегда без контрольного эксперимента, всегда без биохимии этих частиц.
Но теперь самое главное - после 1954 вирус считался генетическим материалом, но плохим, который программирует нашу клетку только на репликацию этого вируса, и при этом она умирает сама по себе.
И таким образом, в конце концов, орган умирает или пациент в целом. Это определение вируса в современной вирусологии начиная с 1954 года.
Было полезно? Поддержать перевод новых статей и видео: